Напротив дяди Славиной комнаты жила одинокая бабка Евдокия Прокофьевна Кокеткина, малограмотная бывшая прачка, родившаяся в какой-то там губернии и приехавшая в Москву, где ее семья целиком и полностью состояла в услужении у господ. Но, как известно на заре советской власти из подвалов и цокольных этажей таких людей переселяли в освобождающиеся буржуйские квартиры. А Если говорить о нашей, то в дореволюционное время вся правая сторона относительно коридора была для господ, вся левая для слуг. Окна комнат правой стороны выходили в переулок, окон было не менее двух, и некоторые комнаты были с балконом. В левой стороне ничего такого не было и окна соответственно выходили во двор с видом на помойку. Вот в результате таких удачных перемещений-переездов, Евдокия Прокофьевна оказалась на старости лет в отличной, светлой комнате двадцати пяти метров в квадрате по правой стороне. Исправно посещала церковь, где на воскресной исповеди всегда просила отпустить ее страшный грех-любопытство. А из других особенностей Евдокии Прокофьевны было известно, что она экономила на всем и всех, никогда не включая оставшуюся с каких-то там времен большую люстру, предпочитая свечу или лампочку в 25 ватт. Но свою патологическую жадность Кокеткина, грехом не считала. У нее были совершенно невообразимые, чуть ли не деревянные шлепанцы, и основное ее занятие в течение дня было шарканье ими по коридору туда – сюда с одной и той же кастрюлей в руках, только лишь для того, чтобы постоянно владеть ситуацией пр